«Дело должно быть прекращено, потому что события преступления не было»

Следственный совет России (СКР) завершил следствие уголовного дела бывшего председателя властвования Эргобанка Вячеслава Бармина. Его обвиняют в хищении изо банка накануне отзыва лицензии практически 760 млн рублей.

«В ходе отчерченной временной администрацией ревизии кассы ООО Кабэ «Эргобанк» установлено получение председателем властвования банка наличных денежных лекарств из кассы в размере около 780 миллионов рублей, при этом документы относительно полученных денежных средств и их применения руководством ООО КБ «Эргобанк» временной власти не переданы, что возможно свидетельствовать о попытке сокрытия документарного доказательства фактов вывода из жестянка активов», — говорилось в сообщении ЦБ от 20 февраля 2016 года.

Банки.ру встретился с Вячеславом БАРМИНЫМ и выяснил, будто, по его версии, рскручивались события в банке накануне отзыва лицензии.

— Вячеслав Иванович, вы обвиняют в том, что вы своровали деньги банка. Следствие длилось довольно долго. У вас за это время никак не возникло желания покинуть государство?

— Этот вопрос мне высокомерничали буквально все. И, скажу незамедлительно, мне даже предлагали деньги для этого, чтобы я покинул страну, тогда многим людям стало желание проще и спокойнее. Человек съехать из страны, значит, он непрямо признал свою вину.

— А вы?

— Я произнес: так как денег у меня абсолютно нет, а от банка ми достались одни долги, ведь давайте я рассчитаюсь с долгами и отбуду. Но это, конечно же, грустная шутка, в коей есть доля шутки. Никак не было у меня таких целей.

— А кто предлагал вам данные деньги, если говорить основательно?

— Участники, один из соучастников банка, который очень болел по поводу всей этой переделки. Фамилию его я называть никак не буду, человек нервничал и никак не оценивал ситуацию здраво.

— Таковым образом они хотят отвести от себе подозрения? Зачем вам было доставлено такое предложение, как вы думаете?

— Я могу допустить, что если бы я съехать, то тогда можно ыбло бы однозначно сказать, что в всем виноват только Бармин и остальные здесь ни при чем.

— Когда ожидается суд по вашему делу?

— В стопроцентный момент следствие завершилось и дело дано в Генпрокуратуру. В прокуратуре должны определиться, что полно с уголовным делом дальше. Хотя, в мой взгляд, в соответствии с статьей 24 УПК, в коей говорится, что уголовное дело должно иметься прекращено в связи с отсутствием действие преступления, я ожидал бы то есть такого решения прокуратуры. В данном случае, будто я думаю, как раз слыхом не слыхать событие преступления. Меня обвиняют в этом, что я получил под речь деньги из кассы, но их вслед за тем не было. И эти деньги, сообразно, ни я, ни кто другой изо банка не забирал. Без того, меня обвиняют в основании ксерокопий ордеров (оригиналы отсутствуют), подпись на которых никак не моя, ордера не велись в учете, информация о них никак не передавалась временной администрации и АСВ. Конечно, доказательств и фактов моей невиновности существенно больше, чем я могу вогнать в данном интервью.

— Как же да получилось, что деньги — больше 700 миллионов рублей — скрылись из кассы?

— Этих денег в кассе никак не было. Была бумажка, выгодный ордер. Этим ордером запиралась «дыра». На самом деле вернее было составить акт о недостаче, но меня уверили, что с актом о недостаче никаких ожиданий на продолжение жизнедеятельности жестянка нет, что все виды спасения банка, которые имелись, сразу исчезнут. А с подотчетом имелась надежда, что если война инвесторы и все же дадут банку денег, ведь эта нереальная подотчетная кредит закроется и получится чистый база, который будет продолжать работать.

— В банке же должны иметься камеры, можно просмотреть ежедневник и убедиться в том, что деньги вы никак не брали.

— Камеры есть. Но да как уголовное дело возбудили исключительно в январе этого года, чрез год после отзыва лицензии, ведь никаких записей уже никак не стало. Видео хранится луна от силы. Если желание временная администрация, когда наступила, сразу бы изъяла видео, целый учет контрольно-пропускной порядка, то можно было желание проследить, где и как работники передвигались.

— А кассир подтверждает, что выдала деньги?

— Да, сие отдельная интересная история, сопряженная с кассиром Валерией Левицкой. Ну вот вообразите сами, такую колоссальную необходимую сумму в нашем маленьком хранилище жестянка даже невозможно разместить ыбло. Но «они» решили, что когда набрать всю сумму наибольшей купюрами, то уж буквально все поместится. Хотя банки ни в какое время не хранят максимальными деньгами, все равно нужны обменные деньги, это же деятельность, спросите у любого кассира либо банковского работника, они докажут. При этом вес якобы приобретенной мной суммы под речь должен был составить больше 200 килограммов, плюс телеги. Да и, кстати, с этой версией есть прокол. Ящик банка находилась в подвале, а лифта вслед за тем нет, и, соответственно, тележки после лестнице я таскать был элементарно физически не в состоянии. Посредственный вес тележки — 20—25 кг, да и не было у нас их в банке, никак не покупали и не приобретали их. И хотя в юности я служил в спецназе, мне все равно очень было это одному отнести. Ни один человек никак не видел меня с этими деньгами. Деньги данные также нигде не обнаружились: ни на счетах, ни в богатстве, нигде. Я думаю, кассиры опасаются, что если скажут истину, то сами окажутся в значения обвиняемых. Ведь это чистая недостача — недостаток денег в кассе. Я это все исключительно сейчас понял.

— Зачем вообще вас понадобилась вся эта методика с ордерами?

— Стоит пояснить, будто в банке образовалась «дыра» и будто она закрывалась. «Дыра» образовалась за кредит того, что погашались промышленные кредиты, которые были выданы до мой прихода в банк, а также проблематичные кредиты. По ним якобы платились проценты. Все сие привело к «дыре» в кассе, в этом числе в трех валютах: руб., долларах и евро.

— Поясните, что означает «технический кредит».

— Сие сленг. Означает, что сие нереальный кредит. Это авторитет, который человек оформлял, но положительно не брал. По проблематичным кредитам заемщик получал необходимую сумму и заведомо не собирался выплачивать его в полном объеме. Для жестянка неисполнение заемщиком своих обязательств соответствующим образом влечет серьезные денежные проблемы, нужно доформировать резервы.

— Чисто, это активы, которые возникли просто на балансе. А отчего?

— Все это было до меня, и буквально не могу сказать, могу исключительно предположить. Банк увлекался ГКО, данные активы занимали 70% равновесия, и в 1998 году он элементарно лег и не трепыхался. Тогда Центробанк так быстро никак не отзывал лицензии, и Эргобанк в результате все же возобновил собственную деятельность. Я думаю, что база решил не списывать эти проблемы, которые были, а элементарно «упаковал» их в кредиты. Но сие мое предположение.

— Я правильно разумею, что сначала была липа отчетности и потом она имелась также?

— Здесь создалась двоякая положение, мне сложно ее объяснять. С одной стороны, отчетность ни один человек не фальсифицировал, а просто покрывали «дыру» в кассе.

— Значит, в балансе был просто «воздух»?

— Вначале все же был реальный средство, который стал проблемным в момент кризиса 1998 года, ведь есть он потерял собственную стоимость, и его заменили сейчас другим активом.

— А на какой-никакую сумму изначально были эти нереальные кредиты, о которых вы говорили?

— Безукоризненно на 150—170 мнение рублей.

— А почему в итоге вышло 780 миллионов рублей?

— После этим кредитам нужно ыбло изображать деятельность. Поэтому после ним банк на регулярной основе «платил» проценты лично, и в итоге за четыре года 150 мнение превратились в 300 миллионов, впоследствии еще порядка 200 мнение рублей было заплачено за группу проблематичных заемщиков.

— А что за дело с этими заемщиками?

— Это имелись реальные кредиты, выданные группе физлиц, коие формально были не сопряжены. Они все платили до этих пор, пока в декабре 2013 года их опорный база не попал под санацию и у них скрылись источники финансирования. И чтобы у жестянка не усугублялся баланс и никак не создавать дополнительных резервов, уплачивали за них проценты, ждя, что они, эти заемщики, данные проценты отдадут. Они обещали оплатить, говорили, что есть немало активов, они что-ведь продадут и расплатятся. Прошло 4 месяца, и у меня возникли колебания, что эти деньги станут выплачиваться. Надо было затевать какие-то действия, выносить в просрочку, судиться с ними. Но все сие накладывалось на политику ЦБ, некоторый постоянно ужесточал регулирование и наблюдение, постоянно требовалось увеличивать состояние. Поэтому банк тянул и тащил эту ситуацию. В сентябре 2014 года возникла положение распродать 50% долей жестянка в розницу и деньгами от реализации закрыть «дыру». Процесс был брошен, даже нашлось нескольких клиентов, но тут началась девальвация, конечно, все потенциальные покупатели притаились. Зачем вкладываться в рублевый средство, когда самое лучшее — вкладываться в доллары? Тем вот не менее один новый игрок все же появился — в декабре 2014 года он приобрел долю в банке, после чего произошли перемены в составе совета директоров, изменили председателя, и с новым председателем мира директоров банк начал больше активно заниматься востребованием этим кредитов. Замерзли постепенно выносить эти сумма на просрочку. В августе я взял решение и вынес почти абсолютно всех проблемных заемщиков на просрочку. Сообразно, в августе 2015 года у нас произошел углубление просрочки на сотни процентов, и сие сразу же вызвало изучающее внимание ЦБ.

— Очевидно, сие послужило толчком к новым задачам?

— ЦБ запросил сначала целый просроченный портфель. Потом приступить все это дотошно проходить и, почувствовав нашу слабость, приступить забрасывать банк запросами и предписаниями, ведь одними, то другими. Экономика в 2015 году имелась в довольно-таки тревожном пребывании. Все ожидали новой девальвации и поосени дождались. Банкопад продолжался. И хотя я с трудом, но прошли испытание в первом квартале 2015 года, банку имелись начислены резервы, и это указание было выполнено. Одновременно в июне 2015 года банку ограничили блок вкладов. Мы четко выполняли все ограничения. Но взять денег, чтобы заслонить «дыру», было уже не понятно где. Я занял у нескольких человек больше 100 миллионов рублей, что дозволило банку протянуть еще какой-никакое-то время. Длительное время «дыру» в кассе покрывали различными расходными ордерами, а впоследствии кому-то в голову наступила «гениальная» мысль: «зачем сделать кучу разных ордеров, давайте элементарно будем оформлять всю необходимую сумму недостачи в кассе Бармину около отчет. Для этого понадобится всего лишь три ордера». И я договориться на это. Я просто недооценил возникшую положение дела, думал, что, давая в это свое согласие, делаю скорее для банка. Как оказалось, есть хуже только себе. Некоторый сотрудники в банке знали о этом, но практически ни один человек не осмелился сказать истину следствию: а вдруг эта положение уголовного преследования коснется прямо его… Но никак не мне судить их, у любого есть свой порог совести, чести и достоинства.

— Вы самочки согласились или вас который-то заставил?

— Меня ни один человек не заставлял, но хозяйка ситуация поставила в такие обстоятельства, поэтому с ноября каждое восход мне делали в подотчет 3 ордера: в рублях, долларах, евро. Поутру следующего дня они уничтожались. И делались новые. В учете они никак не проводились.

— По поводу проблематичных кредитов, какой объем они сочиняли от портфеля?

— Пул проблематичных кредитов был в районе 500 мнение рублей суммарно, весь кошель был около 4 миллиардов руб..

— Создание резервов сильно желание подкосило банк в плане денежных средств и достаточности?

— Если бы я не платили по данным кредитам проценты самочки себе и создали резервы будто полагается, то у нас желание отозвали лицензию летом 2014 года. Сие психологически сложно сделать и означает положительно самому сказать «отзовите у нас лицензию». Сие значит похоронить все собственные вложения и не выполнить собственные обещания перед вкладчиками, покупателями. Многие банки сейчас отыскиваются в таком сложном состоянии. Сознаться — лицензию отнимут, не сознаться — есть надежда, что все же отработаешь. Я говорю для нормальных адекватных банкиров.

— Будто считаете, какой процент банков использует теми или иными конфигурациями сокрытия имеющихся проблем?

— Я желание не хотел обсуждать данную тему, но у меня раньше было предложение, не сопряженное напрямую с моим делом. Я делал отличное предложение провести банковскую амнистию будто разовую акцию: если в движение срока амнистии банк сообщил и честно показал свои трудности, то банку дают время, к примеру 3—5 лет, для их отстранения. При этом допускается дислокация экономических нормативов, но ставится ежеквартальное их улучшение с целью вывести в необходимый уровень к концу поставленного периода. Почему санируемым банкам позволяется нарушать нормативы, а если база хочет сам честно сказать о своих проблемах и самостоятельно их отремонтировать, то к нему применят всю жесткость наказывающего надзора? Или другой вид: банки не сразу делают 100% резервов под таковые активы, а по графику, около этом нормативы не должны расстраиваться. Также нужно дать возможность банкам скатать технические активы за кредит резервов без решения судов. Когда такую амнистию не вести, не дать банкам скатать все технические активы, коие накопились, то это сожрет всю порядок частных банков.

Беседовали голова информационно-аналитической службы Банки.ру Имя ХАСАНОВА, аналитик Александр КУДРЯВЦЕВ, обозреватель Банки.ру Аннушка ПОНОМАРЕВА